Vertuхайка ля мур. Дикий мёд домашней осы. Два сценария - Владислав Мирзоян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Утилизируешь её медленно и печально… знаешь анекдот про медленно и печально?
– Не знаю.
– А и нет такого анекдота, – и негр засмеялся.
И долго смеялся…
*
…титры:
Два часа вперёд, час назад и полчаса налево…
*
Ночь. Луна. Пустырь. Какие-то развалины.
Почему-то крякали утки.
Джип Ивана, голубой в лунном свете, с потушенными фа-рами медленно крался по битому кирпичу.
Остановился….
*
Стараясь не шевелить губами, Иван сказал:
– По моей команде
– Есть, – сдавленно ответил охранник, лежащий скрю-ченным с пистолетом за задним сиденьем, – А какая команда бу-дет?
– В смысле?
– Ну… как я узнаю, что это команда?
– Я уткой крякну, — Иван тихонько крякнул уткой.
– А похоже у тебя получилось.
– Учись.
– Вокруг и так всё крякает. Я могу тебя не узнать. Может, лучше гавкни?
– Тогда ты меня с собачкой спутаешь, – Иван задумался. Иные команды в голову не приходили, — О! Я тебе армяном кри-кну – ара! … Усёк?
– Есть.
– Выскочишь – и разберёшься.
– А бить? Или вырубать?
– Вырубай… Только не давай ему целовать себя. А то опять залетишь.
– Хорошо, – ответил охранник.
– Что – хорошо?
– Ну… в смысле – не дам.
– А то я тебя еле вырвал из лап этого пентяры.
– Да я в нокдауне был. Глухом. Срубило меня, – виновато по-тупился охранник, – Он мной воспользовался. Я больше не хочу от него детей.
*
Иван вышел из джипа.
Было прохладно….
*
Полицейские сидели в кустах в засаде.
– Берём? – возбуждённый шёпотом спросил младший.
– Да ну… опять драться, руки распускать… Сейчас он возбуждён, а к утру поостынет, да подустанет, тут-то мы его тёпленького и возьмём. Засада, сынок – это искусство. А сей-час, можно и вздремнуть.
Оба улеглись поудобнее и закрыли глаза.
– Бать, я тебя очень прошу… ты только не целуйся больше с ними.
– Во-первых, не с ними, а только с одним. А потом, это же спецзадание, сынок.
– А он говорит – у него от тебя ребёнок.
– Эти вечные бабьи штучки, – вздохнул старший, – Экс-пертиза ДНК показала – это ребенок Ёханана Пурганта. А по-том – я ведь только один раз поцеловал его – теперь он мой информатор.
– А скажи честно – тебе понравилось?
Старший задумался:
– Я не скажу, что мне захотелось бы вернуться к этому опыту, но, наверное, я должен был через это пройти… Поспи не-много, сынок. Скоро всё кончится. И мы опять выйдем на наши дороги, и ты возьмёшь наш полосатый жезл – символ закона и порядка, – он вздохнул, – … если бы ты знал, как я люблю этих автомобилистов, когда они нарушают правила… И как они меня достали – ездят и ездят туда-сюда, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят, и ездят и ездят…
– Бать… – тревожно посмотрел на него молодой.
– А?
– Кажись, тебя вштырило.
– Да, нет, сынок, просто я так обычно засыпаю… если бы не штрафы – я бы, наверное, вообще сошёл с ума… так что, це-ни, сынок, каждый штраф. Чтоб каждый штраф был, как в пе-рвый раз. И последний.
*
…светать начало,
дворники вышли,
а Блондо и молодой коммерсант с портфелем всё дрались…
*
Чёрный джип.
Негр спит, а Билл бодрствует.
– Ну, что? – встрепенулся спросонья негр, – Закончили они там?
– Пока нет, спи.
– Поспи теперь ты, напарник. Моя смена…
*
– А может, продолжим в постели? – на рассвете предложил молодой бизнесмен Блондо.
– Видишь ли… у меня тут… – Блондо озабоченно и гордо взялась рукой за пах, – У меня тут кое-что пришито. И сегодня на рассвете тебе придётся… перестать быть девочкой.
– Тогда я должна подумать, – ответила молодой ком-мерсант с уожаным портфелем.
– Тут ведь – думай, не думай, а телефон отдай.
– И это всё – из-за телефона? – расстроился молодой бизнесмен.
– А ты думал мне заняться больше нечем?
– Я думала, я нравлюсь тебе. А ты… Телефона у меня нет.
– Ты мне очень нравишься, но мне нужен телефон.
– Да я его ещё вчера Кавказу впарила.
– А что ж ты сразу не сказал?
– Так ты и не спросила.
Блондо поправила чулки и подвязки:
– Из-за тебя… только зря ребёнку нахамила.
*
…и тут в чёрном джипе зазвонил телефон.
– Из Управления звонят, – пояснил Билл и ответил, – Хел-лоу.
– Вчера, вечером… – начал противный механический го-лос, – Наш агент перекупил объект преследования, поэтому опе-рация переводится в завершающую стадию, – отбой и по-шли гудки.
– Что там? — спросил негр.
– Ликвидация, – сурово ответил Билл.
– Ну, пошли… Только про печаль – не надо – ты же про-фессионал. Или хочешь – я? А то я засиделся что-то.
– А давай на пальцах? – Ну, давай… А если ничья?
Пока выкинули пальцы, пока считали, пока щёлкали стра-шными стволами и совали их во все места на теле, какие только возможны – глянули в окно – драчуньи-блондинки в нижнем белье и молодого бизнесмена с портфелем уже и след простыл…
*
Рассвет. Пустырь.
Джип Ивана.
И уже продрогший Иван, которого колотит мелкая дрожь…
*
…и охранник, одеревеневший на полу за задним сиденьем…
*
– Ну, выходи! Я здесь! – не выдержав, заорал Иван, – Вот он я!… Ну, выйди ко мне, пент поганый!.. Давай как мужчины! Ты и я! Один на один!.. Я не боюсь твоих поцелуев!…
Но как ни орал Иван, никто к нему не вышел…
*
…полицейские спали, положив пистолеты под щёки…
*
…только листок формата А-4 стал планировать с небес…
*
…Иван ловил его, ловил, да так и не смог поймать – листок нахально парил себе, как огромная бабочка и не хотел при-земляться…
*
– Иди, поймай мне его! – распахнув дверцу джипа, заорал Иван охраннику.
– Ково?
– Вылезай – увидишь!
*
…вдвоём они всё же поймали этот листок…
*
…и пожалели…
*
…на листке от руки было написано:
Явка с повинной
Я Иван (Иоханан) Пургант нецензурно выражался матерными словами в адрес нашего Президента, нарушая Указ 101— 03.
Уличённый сотрудниками ГИБДД предлагал им взятку в ра-змере 1.000.000 (одного миллиона) евро
в чём и подписуюсь.
Дата.
Подпись.
*
– Что теперь братва скажет! – схватился за голову Иван, – Что я, Ваня Пургант, человек-авторитет, две ходки, никогда не прописывался по месту жительства, шести бабам алименты не плачу – я Ваня Пургант, ругаюсь матом? С пен-тами шур-шур?
– Вась-вась, — поправил охранник.
– Что вась-вась? – не понял Иван.
– Обычно говорят вась-вась.
– Это лохи говорят вась-вась… Что теперь скажет Андрюха Шило! Что скажет Штырь!
– Штыря завалили, – робко напомнил охранник, – Уж лет двадцать.
– Это для тебя завалили. Для меня он вечнонезавалива-емый… что скажет Гиви Рязанский!
– Да Гиви лаврушечник. В двенадцать лет вором в законе стал.
– Гиви – хрен с ним. Это ему бабушка с дедушкой на восьмое марта подарили. … Что скажет Филиппинец!
– А с фамилий никак нельзя поиграть. Типа это не ты. Это другой Пургант. Это ПУргант.
